Творчество юности архитектора Ивана Канаева

Работы школьных и студенческих лет

Про таких, как ИВАН КАНАЕВ, иногда говорят, «self-made man», но это не совсем правда, потому что - и «мама, и бабушка» - архитекторы, а то, что он с раннего детства (смеется: «В детском саду всегда был в пластилине») сам увлекался и лепкой, и вязанием, и бисером, и на гитаре научился играть, а потом и испанский язык тоже самостоятельно выучил - все эти увлечения подсказывались атмосферой ДОМА, где в мирном согласии жили и глиняные расписные наивные деревенские игрушки, и потемневшие северные иконы, и альбомы по живописи, и на подоконниках ожидали терпеливо весну обыкновенные цветы-растения, которые Иван тоже приручал, как и будущие свои «архитектурные фантазии».

А в восьмом классе ему подарили 8-миллиметровую кинокамеру. И тогда он понял, что может снимать сам - свой собственный мультфильм.

- Хотите я его вам покажу?

И мы прошли на кухню, где стоял видеомагнитофон и... резвились котята, совсем крохотные - семь штук, они чувствовали себя совершенно свободно и не мешали мне смотреть фильм.

Про Чудо-Город, Молодого Художника и Дракона, который прилетел и стал небрежно сбрасывать в реку купола и луковки с церквей, а заодно и горделивых львов с их скрещенными мечами. И тогда Художник достал кисти и краски и стал разукрашивать Дракону его головы и туловище - и тогда Дракон подхватил ладью, в которой были Художник и его друзья, и вместе с ними отправился в путешествие.

Такая вот «городская сказка». Добрая, мудрая и очень профессионально снятая (спасибо за комплимент. Мультфильм любительский. Иван Канаев).

- В Берлинском молодежном центре есть кассеты с нашими фильмами, иногда их показывают по телевидению. Я в старших классах посещал любительскую киностудию «Аистята» при клубе «Красный балтиец». Руководителем была у нас Элла Кимен, она многое мне подсказала, и мне было приятно, что мой мультфильм нравится.

- Неужели весь этот ГОРОД-ДВОРЕЦ из... пластилина?

- Каждый кирпичик. Я потом просто покрываю крыши лаком, чтобы пыль не так приставала. Мне вообще-то всегда нравилось рисовать картинки и представлять, как они движутся. И живут своей собственной жизнью. Хотите я вам покажу мой новый Замок? По-испански «замок» - кастильо.

Мне однажды попался альбом с фотографиями интерьеров Антони Гауди. Меня поразило, что он и интерьеры своих домов тоже делал сам.

Иван молча принес мне роскошный альбом Гауди и тихо сказал:

- Мне его подарили, когда я был в Испании.

- Значит, вы не только увлекаетесь русской архитектурой «дивного узорочья», ведь ЭТОТ ДВОРЕЦ - напоминает Мавританию и рыцарей средневековья.

- Он мне нравится вот таким - без крыши, потом я населю его, может быть, горожанами.

Мама, Анна Семеновна, сказала:

- Иван играет в архитектуру.

Но сколько в этой игре - дерзости, забавы, упоения своим талантом и «бескорыстного применения способностей».

Я рассматривала его макеты - церквей, дворцов, мостов, арок, колоколен - и вспоминала знаменитую поэму Дмитрия Кедрина «Зодчие».

- Смерды!
Можете ль церкву сложить
Иноземных пригожей?
Чтоб была благолепней
Заморских церквей, говорю? -
И, тряхнув волосами,
Ответили зодчие:
- Можем!
Прикажи, государь! -
И ударились в ноги царю.

... Я рассматриваю диковинные, старинчатые «государевы хоромы» царя Алексея Михайловича в Коломенском, вставленный в деревянную раму рисунок Ивана Канаева, и поражаюсь, как это он - горожанин, москвич, современный юноша, заканчивающий в будущем году Государственный университет по землеустройству, - так чувствует, ощущает и столь щедро одаривает нас - своих зрителей - теми далекими временами.

- А это - тоже ваша роспись?

- Да, моя первая работа в интерьере. Это случайность, наверное. Просто я занимался в клубе «Самбо», и директор захотел чем-то украсить комнату отдыха, предложил мне. К окончанию росписи мне захотелось устроить показ мультфильмов и выставку макетов. Всем понравилось, написали мне кучу отзывов, кстати, могу показать, если интересно... Потом мы вместе с мамой оформили музыкальную школу. Роспись и картины. Связь человека с интерьером создает «среду обитания». Это ведь - та среда, в которой мы живем, где мы постоянно находимся. Я даже не представлял, что так много детей и взрослых будут приходить в подвальное помещение спортивного клуба и рассматривать мои терема, мой город, мой... мир.

А как храм освятили,
То с посохом,
В шапке монашьей,
Обошел его царь -
От подвалов и служб
До креста.
И, окинувши взором
Его узорчатые башни:
- Лепота! - молвил царь.
И ответили все:
- Лепота!

- Чтобы самостоятельно работать, нужна лицензия, но для этого необходим опыт, я пока работаю как техник, осваиваю компьютер. По книжке учил, по описанию, как с ним «общаться», в институте нам дают, разумеется, «задания» - планировка поселка, школа, сельский клуб, микрорайон, но мне все-таки интереснее лепить свой Город. Вот колокольню слепил в течение последнего семестра.

- А можете ль сделать пригожей,
Благолепнее этого храма
Другой, говорю? -
И, тряхнув волосами,
Ответили зодчие:
- Можем!
Прикажи, государь! -
И ударились в ноги царю.

(Господи! Да почему же мы все удивляемся, что талант вызывает не только восхищение, восторг, поклонение, но и - зависть, ненависть, вражду и «страшную царскую милость», о которой поют по широкой Руси гусляры и о которой рассказала нам - школьницам - в ясный зимний день наша учительница литературы, показывая храм Василия Блаженного и напоминая легенду о «безвестных владимирских зодчих», сотворивших сие чудо и поплатившихся за это и жизнью, и судьбой... Но ведь храм - вот он - стоит на Красной площади и восхищает всех своей необъяснимой, сказочной красотой...)

Если бы мне позволили - как благодарному зрителю - рассказать «о мотивах, героях и сюжетах» его росписей, макетов и картин, я бы, пожалуй, поставила пластинку - с напевными северными былинами, песнями и сказками, чтобы были понятны - и эти китоврасы-полканы, и смеющиеся львы, и Георгий-Победоносец, и деревянные церкви, и девицы-красавицы, и аленькие цветы-самоцветы, напоминающие ночь Ивана Купалы, и весь этот - такой нарядный, радостный, весенний - мир, который рождается в тиши маленькой комнаты-мастерской-кельи-ателье студента факультета архитектуры Ивана Канаева.

Да будет его Судьба такой же блистательной и счастливой, как у Антони Гауди, пусть сбудутся самые невероятные его мечты!

О, нет, совсем не случайно оживают пластилиновые Дворцы, напоминающие «русское барокко», «дивное узорочье» и синие купола Китеж-града.